В центрах для нелегальных иммигрантов существуют строгие тюремные правила. Таков закон. Но, как говорит «Газете Выборчей» правозащитник Ирэна Липович, в таких центрах под охраной не должны пребывать дети. Однако, они там проживают. Живут за решетками, в день имеют всего час на дневную прогулку, у них нет игрушек, они не ходят в школу.
И так это длится месяцами. 
Двадцать семь грузин и армян из охраняемого центра в Белостоке объявили голодовку протеста против применения к ним тюремного режима. Говорили они и о неоправданном применении к ним силового воздействия, например, электрической дубинкой. Этот протест закончился только несколько дней назад.
Грузинка Екатерина Лемонджава, чьи заметки из центра в Лешноволе мы публиковали в пятницу, описывала унизительную процедуру личного досмотра, говорили о плюющей кровью непалке, которую врач назвал симулянткой. А сегодня мы публикуем очередной драматический рассказ, на этот раз от иранки Лейлы Наими:
- Каждое утро в шесть утра открываются двери, и начинается обыск. Из шкафчика достают даже мое нижнее белье. Я их спрашиваю: «Может, мне снять те, которые на мне?». А охранник на это: «Я охотно посмотрю на тебя голую». А однажды, когда я убиралась, один из них пытался меня ухватить за задницу.
Во всех шести охраняемых центрах для иностранцев находится 380 человек. После наших статей прокуратура в Гройце инициировала расследование по делу Лешноволи. Обещает взять его под контроль и МВД. А Хельсинский Комитет по правам человека проверил несколько дней назад ситуацию в Белостоке.
Начал контролировать ситуацию в этих центрах и Бюро полномочного представителя по правам человека.И каковы результаты. В центрах существует тюремный режим, но таков закон. Но, как говорит нам правозащитник Ирэна Липович, в таких центрах под охраной не должны пребывать дети. Однако, они там находятся, потому что это позволяет закон. Живут за решетками, в день имеют всего час на дневную прогулку, у них нет игрушек, они не ходят в школу. И так это длится месяцами. Правозащитники подтверждают также информацию о плохой еде и плохих условиях жизни в лешновольском центре.
- Все плохо, начиная с постелей и полотенец, которые вовсе не выглядят свежими. Металлические потертые кровати. Есть спортивная площадка, но она разрушена. Да и весь центр полуразрушен, - говорит она.
Правозащитная проверка не подтвердила, что врач отказал в помощи плюющей кровью непалке. Нет доказательств и применения силы в Белостоке. Там двоих мужчин заковывали в наручники и закрывали в изоляторе, потому что в знак протеста пытались покалечить себя. Также оценил ситуацию и Хельсинский Комитет по правам человека – существуют нарушения, но не тяжелые злоупотребления.
Во время визита проверяющим, правда, сложно подтвердить все, на что жалуются иностранцы. Иранка Лейла рассказывает, что охранники частенько забавляются тем, что вслух оценивают прелести иностранок. Грузинка Екатерина рассказала о том, что во время личного осмотра особенно внимательно разглядывали ее окровавленные во время месячных трусики. Иностранцы опасаются охранников, и не ждут от них помощи, а лишь репрессий. Так же относятся и к врачам и психологам, заметим, что они тоже работники пограничной службы.
Так почему иностранцы, которые нелегально пересекли границу в поисках лучшей жизни для себя и своих близких, ощущают себя в Польше как в аду? И неправительственные организации и правозащитники подчеркивают, что тюремный режим в центрах не оправдан. Он приводит к тому, что люди чувствуют себя словно репрессированные. Нормальному человеку сложно жить в тюрьме, вставать в шесть утра, отдыхать во время часовой ежедневной прогулки и в качестве единственного развлечения иметь телевизор. И никому нет дела до тех травматических переживаний, через которые они прошли, оставив свой дом и семью, пустившись в чужой мир, отдав себя на милость посредников и проводников, которых они оплачивали за последние деньги. И вот в конце пути они попадают в тюрьму и месяцами живут за клеткой, ожидая решения – депортации или получения статуса беженца.
Нет причин, чтобы мы относились к нелегальным иммигрантам как к преступникам. Даже если мы и не хотим их принять. Это позор для всех нас, если мы не можем относиться к ним с уважением. Нас обязывают к этому международные соглашения, конституция и человеческая порядочность. Необходимо сделать четыре вещи: смягчить режим пребывания, не закрывать в них семьи с детьми, улучшить условия и выдрессировать охрану так, чтобы их первым движением при встрече с иностранцами были вежливость и желание помочь.
Эва Седлецкая, «Gazeta Wyborcza».
Перевод Владимира Глинского, специально для MediaRupor.